Братья Владимир и Андрей Орлы – известные продюсеры и звукорежиссеры, основатели кинокомпании «Орел», сегодня рассказывают о своем опыте работы в кино и о том, что уже созрели, чтобы передавать этот опыт молодежи.
– Владимир, начните на правах старшего брата. Как складывалась ваша работа в кино?
– Начиналось все с того, что я, Владимир Орел, работал на киностудии «Союзмультфильм», сначала звукооформителем, потом звукорежиссером. Было озвучено какое-то невероятное количество мультфильмов, потому что тогда еще на это деньги выделяли. Я работал с такими звездными режиссерами, как Валерий Угаров, Наталья Дабижа, Мария Муат, Иван Максимов, Михаил Алдашин, Гарри Бардин, Александр Маркелов, Константин Бронзит, Станислав Соколов и многими другими. Их работы отмечены призами на многих фестивалях мира, и я тоже был их участником. Это было дружно, весело и здорово. Был даже момент, когда в Суздале на анимационном фестивале из представленных 100 картин 70 было озвучено нами. А в тот год как раз ввели премию за звукорежиссуру, жюри и говорит: «С кем им конкурировать-то? Но и не дать премию будет неправильно». Ну, конечно, не дали. Это были девяностые, хоть время и тяжелое для страны, но это - молодость, она всегда окрашена в радостные тона. Но в какой-то момент все стало загибаться, развалилась «Мультяшка» («Союзмультфильм»), работы больше не было. Надо было как-то двигаться, и вместе с братьями Наумовыми была создана компания «Крыша». Понятно, что это такая была издевка... Находилась студия на Киевской прямо на крыше сталинского дома, поднимаешься, а на крыше домик стоит, как у Карлсона. Там была мастерская художника, мы ее арендовали, нашли какие-то «бэушные» окна и построили веранду. На этой веранде кого только не было! Там конфликтовали Гладков с Вестником, у которых были разные идеологические взгляды, и на политику, и на выпивку – один только водку признавал, другой только коньяк, такие битвы разгорались! После «Крыши», когда уже немножко «Союзмультфильм» воспрял и начал борьбу за коллекцию советской классики, понадобилась работа по звуку, и нас позвали обратно на новых условиях. Так как звуковое оборудование нещадно устарело, мы поставили туда новую технику. Скажу так, мы были первыми в Москве, кто начал работать с цифровой записью.
– Как же вы осваивали абсолютно неизвестные в России компьютерные технологии звука?
– Самообразованием. Помню, в Германии на каком-то фестивале купил звуковую компьютерную карточку с немецкими драйверами, что было очень забавно, потому что немецкие драйвера не вставали на наши ломаные винды. Я какое-то время потратил на поиск английской версии этих драйверов, потом каким-то образом они встали на компьютер (тогда был еще пентиум первый – «Пень первый»), звуковая карта заработала, и счастье было запредельное! Начали творить цифровой звук. Тогда пошло время рекламных роликов, биржи и банки деньги у людей брали, делали рекламный ролик – и закрывались. В неделю, помню, можно было по 3-5 роликов банков делать. Куда они потом девались, я вообще не понимаю. Зато ролики были крутые – анимационные, игровые. Кстати, это тоже помогало выживать нашим аниматорам потому, что тогда уже пошло сокращение госзаказа. Мы потихонечку стали развиваться, окрепли, купили технику. Был такой смешной случай, нам заказ поступил на запись женского голоса для техподдержки телефона «Сименс». Они представили своего звукорежиссёра, такая приехала дама статная под два метра ростом, по-русски ничего не понимает, общаемся через переводчика. Пришла к нам, а мы только что стали работать с новыми, только что освоенными звуковыми программами, и голос записали по просьбе немецкой стороны без частотной коррекции. Даем кассету без всех фильтров и чисток немецкой даме, она вставляет ее в свой портативный дат-рекодер (по тем временам это была просто фантастика!) и говорит: «Нет, это плохая студия». Спрашиваем, почему? «У вас там есть шум». А мы специально оставили 40 децибелов, это создает некий воздух, который даже приятен: когда совсем без какого-то внутреннего фона голос, то он немножечко выхолощенный получается, неживой. Я говорю: «Давайте сюда ваш дат», при ней оцифровываю и просто отрезаю эти 40 децибелов, оставляю по минимуму, записываю снова на дат, отдаю обратно ей. Она вставляет, слушает, и ее глаза становятся, как блюдца. Она же приехала к людям, у которых медведи ходят по улице, а тут такое мастерство… «Как вы это сделали? Отрезать шум – такого нет даже у нас!» Но вы живёте-то где? А мы в России (смеется)! В общем, выиграли мы этот контракт, получили деньги.
– Просто времена были непростые, вы, как Левша, приспосабливались…
– Ну на самом деле, такая же ситуация была, когда уже я работал с Андреем Кончаловским на фильме «Дом дураков».Там какие-то были перипетии продюсерские, фильм был сделан в России, потом решили поправить запись во Франции. Меня повезли в славный город Париж на студию Люка Бессона, и там тоже было много забавного. Но тогда мы уже были с приличной техникой – весь фильм со всеми треками загрузили в ноутбук «Тошиба». Мне дали переводчика – сейчас очень известного человека, Олега Сосновикова, с которым мы дружны до сих пор. Вот он мне и переводит слова знаменитого звукорежиссера, который делал фильмы Люка Бессона, Филиппа: «Зачем ты нам привез эту «Тошибу»? Тут все несинхронно». Я на бутылку водки поспорил с ним, что сейчас запишу трек, его конвертирую, и разбег будет не более 2 кадров, то есть гораздо меньше секунды, потому что в одной секунде 25 кадров. Прописал шумовую дорожку отдельно и, естественно, выиграл. Говорю – ну, бегите в магазин.
- Мне интересно, как вы с братом, люди, которые профессионально занимались звуком, перешли на съемки полного цикла?
– Сейчас объясню. Про нас шел слух по земле русской, особенно анимационной, что Орлы хорошо делают звук, и как нам потянулись кинематографисты, даже очередь какая-то образовалась. После «Крыши» мы зарегистрировали кинокомпанию «Орел». Но в какой-то момент стало понятно, что делать звук без видеоподдержки сложно, потому что всегда у творческих людей возникает желание на перезаписи быстро что-то подправить, подрезать, подточить. И мы тогда стали развивать видеоотдел, закупили оборудование и стали предлагать не только озвучание и полный выход мастера, а еще и монтаж, графику – практически полностью перешли к постпродакшну. И уже имея мощности по постпродакшну, задумались, а почему бы нам не попробовать уже и создавать?
– Какой был первый собственный фильм киностудии «Орел»?
– «Классные игры» 2006-го года. Мы выиграли тендер в московском правительстве и получили заказ на 2х-серийный фильм. «Классные игры» – это психологический детектив, где один за другим начинают погибать бывшие одноклассники, как в «10 негритятах». У нас сыграли Екатерина Стриженова, Александр Кузнецов, Татьяна Абрамова. Фильм и сейчас идет по телевизору, на канале ТВ-Центр особенно часто. Мы с братом к тому времени обрастали умением и связями. А еще мы делали фильм для знаменитых Сандуновских бань. Забавная была история. Сандуны заказали обычный рекламный фильм, но мы предложили им сделать байки – игровые сценки про известных лиц, которые парились в Сандунах. Сделали про Наполеона, про Шаляпина, которого разыгрывали – ставили граммофон в соседней кабинке, и он соревновался сам с собой в пении, про купцов, которые пытались негра отмыть в бане… Мы таких баек напридумывали много, где-то была правда, где-то нет, получился такой добрый и хороший фильм.
– Вы получали заказы от телеканалов?
– В основном, это были заказы на телесериалы. Но потом мы решили снимать полнометражный детский фильм «Золушка 4х4». Наш большой друг Руслан Устинов смело дал нам деньги на фильм, завершили мы его в 2008, в самый кризис. Руслан занимался автомобильным бизнесом, логистикой. А сейчас он продюсер «Вия», получается, мы его тогда ввели в мир кино.
– Как вы уговорили бизнесмена дать денег на детское кино?
– Красноречием меня Бог не обделил, я объяснил ему, что это самое перспективное – детские сказки, что они живут дольше всех. Я считаю, что наш фильм получился, он получил несколько фестивальных призов. Но к сожалению, его не покупает телевидение за нормальные деньги, так как по закону в детском кино нельзя использовать рекламу, и нашим телевизионным деятелям это неинтересно, хотя у них везде прописан в уставе процент детского вещания… Вот прокатчики говорят просто – фильм хороший, его можно прокатать, но дайте еще полмиллиона, а их изначально не было. Главная героиня, Даша Мельникова – наша звездочка, мы ее нашли с режиссером Юрием Морозовым и с Лизой Троицкой на фестивале в Орленке, предложили сниматься. Теперь она уже известная актриса.
– Где вы снимали «Золушку 4х4»?
– Под павильон мы нашли шикарное помещение – на Бережковской набережной перестраивалась ТЭЦ. Мы там создали и дворец короля, и гараж, где построили башню из 42 машин. Там было две игровых зоны – фильм находится в трех ипостасях, там и анимация, там и реальность, и сны Золушки, которая, в конце концов вырывается из гаража, в котором всю жизнь работает ее отец. У нас снялся ныне покойный Володя Турчинский. Отца Золушки, Заправщика, у нас сыграл Петр Меркурьев, отец которого Василий Меркурьев сыграл когда-то в классической Золушке. Фильм у нас отличный, я не жалею ни собственных потраченных средств, ни энергии.
– Вы не разочаровались в продюсировании детского кино?
– Нет, мы сняли еще два фильма для детей. Мы выиграли федеральный тендер и на эти деньги снимали два фильма «Марфа и её щенки» – фильм отслеживает судьбу щенков одной собаки, которые попадают в разные руки. Сейчас заканчиваем фильм-сказку «Легендариум». Она ближе к жанру фэнтези. Тема – рисунки людей. Картины пишут от души, поэтому они самые честные документы времени. Первобытные люди рисовали наскальные рисунки, шумеры писали клиньями, египтяне рисовали на папирусе, история передавалась через рисунок. А еще мы в этом фильме предотвращаем конец света.
– Сейчас жизнь студии делится на две части – половина работает на озвучании чужих проектов, половина на производстве собственных?
– В основном, люди заняты на постпродакшн. Мы же не постоянно в запуске находимся, к сожалению. Вот в этом году нам не повезло, у нас тендеры не случились, хотя люди обещали… В кино много коррупционных схем. Есть такая форма, когда тендер выигрывает продюсер, у которого вместо производства один стол и компьютер. По сговору отжимается от 30 до 50 процентов финансов, потом они приходят к нам и говорят – вот за 70% или 50% можете снять? И мы вынуждены браться – надо же деньги какие-то зарабатывать, зарплаты платить. Конечно, получается как в том анекдоте: «Все снимают, чтобы показывать, а мы снимаем, чтобы спрятать». И так жалко – ведь на те деньги, которые выделяет государство, можно было снимать нормальное кино. А на то, что после откатов останется – уже нельзя.
– Ну почему же все кинематографисты молчат?
- А вот Евгений Барханов, наш друг, борется с коррупцией страшно. Иногда выигрывает суды и прочее. Но это все для самоудовлетворения, по большому счету. Если до 2008 года частный бизнес пытался в кино вкладываться, то сейчас накоплен настолько негативный опыт, что никто не хочет деньги терять.
– Скажите, а ведь детских каналов сейчас несколько, и им разве не выделяют денег для покупки детских фильмов?
–За «Золушку 4х4» телеканал «Карусель» предлагал что-то в районе 12 000 рублей.
– Слушайте, ну как канал может предлагать официально такие деньги?
– Вот так. И все как-то так привыкли, что кинофестивали – это одна жизнь, а прокат и телевидение – абсолютно другая, там свое лобби, своя редактура, кто-то сидит и говорит – это неформат, модное такое слово. А они сами-то в формате, интересно мне знать? Я своими глазами видел, как 3000 детей в «Орленке» смеялись и плакали над нашим фильмом. Получается, это формат, а вот на телевидении для России не формат… В общем, тяжело выживать частной компании.
– Тем не менее, кино вы снимаете и у вас классные, можно сказать, штучные специалисты. Я знаю, что вы готовитесь открыть детскую киношколу для желающих познакомиться с удивительным миром кино?
– Кино мы любим, снимаем и вырастили плеяду профессиональных людей – монтажеров, звукорежиссеров, гримеров, костюмеров, художников по свету. Стать актером удается далеко не каждому, да и ненадежна она, актерская профессия. Мы хотим показать детям, которые стремятся в кино, что есть другие замечательные профессии. Кино вообще искусство коллективное, за кадром – множество людей. Потому оно так долго живет, что в нем сочетается огромное количество профессий. В нашей школе будут мастер-классы по каждой профессии, дети получат основы ремесла, а затем снимут кино сами.
– В чем вы видите задачу своей киношколы?
– Чтобы люди, которые хотят каким-то образом работать в кино, но не попадают в актеры, понимали, что есть другие профессии и что можно себя реализовывать не только перед камерой, но и за камерой. Мы познакомим с азами профессии оператора, осветителя, звукорежиссёра, супервайзера спецэффектов, аниматора, монтажера, костюмера, художника по гриму.
– С какого возраста вы будете принимать детей в киношколу?
– Дети сейчас настолько разные! Скажем, у меня трое детей, старшей дочери 20, средней 10, а младшему 7. И семилетний больше интересуется техническими подробностями, нежели 20-летняя дочь. Считаю, начинать можно, когда у ребенка есть азы понимания компьютера. А сейчас уже и шестилетние прекрасно разбираются в гаджетах. Ограничений по возрасту мы не ставим, но думаем, что придут, в основном, ребята 13-15 лет.
– В конце обучения дети смогут снять свое кино?
– Да, это будет небольшая творческая работа, которую мы выложим на сайте, и ее смогут увидеть все.
– Мне кажется, в советских Домах пионеров были когда-то киностудии. Это будет что-то похожее?
– Ну, скажем так, мы реально рабочая студия, мы не создаем иллюзию производства. Придя сюда, дети понимают, что это не игра, не развлечение, это конкретное место, где создается кино. Каждый ребенок себя попробует методом погружения и поймет, что ему интересно и что ближе.
– Какие будут группы в киношколе?
– В группе будет 5-6 человек. Каждому мастер уделит максимум внимания. Вводный курс планируем на месяц, затем для заинтересовавшихся будут набраны группы с углубленным изучением профессии. Мы готовы познакомить ребят со всем спектром работы в кино, вплоть до таких экзотических профессий, как укладчик реплик. Есть много профессий в кино, о которых мало, кто знает. Остается показать всё это. Программой максимум для нашей школы в будущем станет съемка полнометражного детского фильма, в которой примут участие все наши ребята. Думаем, что эту идею мы сумеем продвинуть на самом высоком уровне.
Подробнее о киношколе - http://zhar-ptica.com/news/news/other_news/orlyata/
